С Пруссией – против Франции, с Францией – против Германии
Исторические параллели: от Бородина и Москвы до Парижа и Берлина Президент Российской Федерации Дмитрий Медведев «в целях привлечения внимания общества к российской истории и роли России в мировом историческом процессе» объявил 2012-й – Годом российской истории. Следует отметить, что в этом году есть две даты, которые имеют особое значение для истории Российского государства: исполняется 200 лет победы в войне с Наполеоном и 70 лет окончания Московской битвы (20 апреля 1942 года). Эти события связаны одной общей целью – обороной Москвы. Операция вермахта по захвату Москвы в 1941 году, получившая кодовое наименование «Тайфун», была объявлена кульминационным пунктом всего германского наступления и намечалась как скоротечная с завершением до наступления зимы. Для проведения операции были сосредоточены две трети немецких бронетанковых частей и почти половина соединений сухопутных войск, действовавших на советско-германском фронте. Руководство фашистской Германии предполагало, что с достижением цели операции война с СССР будет выиграна. ГИТЛЕР ВЫКОВАЛ МЕЧ ДЛЯ СССР Среди современных экспертов наиболее красноречивая оценка Московской битвы дана известным английским профессором истории Ричардом Эвансом в статье «Почему грандиозный план Гитлера провалился», опубликованной в сентябре 2009 года в Guardian: «Чудовищный масштаб конфликта между вермахтом и Красной армией затмил все прежние события Второй мировой войны. На Восточном фронте погибло больше людей, чем на всех остальных фронтах вместе взятых… Спустя два года после начала войны, в сентябре 1941 года, немецкое оружие сметало все на своем пути: казалось, что Третий рейх уже не остановить в гонке за господство в Европе. Однако, оглядываясь назад, становится ясно, что это был апогей успеха фашистской Германии…» Среди современных экспертов наиболее красноречивая оценка Московской битвы дана известным английским профессором истории Ричардом Эвансом в статье «Почему грандиозный план Гитлера провалился», опубликованной в сентябре 2009 года в Guardian: «Чудовищный масштаб конфликта между вермахтом и Красной армией затмил все прежние события Второй мировой войны. На Восточном фронте погибло больше людей, чем на всех остальных фронтах вместе взятых… Спустя два года после начала войны, в сентябре 1941 года, немецкое оружие сметало все на своем пути: казалось, что Третий рейх уже не остановить в гонке за господство в Европе. Однако, оглядываясь назад, становится ясно, что это был апогей успеха фашистской Германии…» Действительно, операция по захвату Москвы началась блестяще. Основные силы прикрывавшего советскую столицу Западного фронта были окружены и погибали в гигантском котле под Вязьмой. Тем не менее в самый разгар стремительного германского наступления из-под небольшого городка Мценска стали поступать неожиданные вести. Теоретик и практик «войны моторов» Гейнц Гудериан впоследствии написал об этом: «6 октября… 4-я танковая дивизия была атакована русскими танками и ей пришлось пережить тяжелый момент. Впервые проявилось в резкой форме превосходство русских танков Т-34. Дивизия понесла значительные потери. Намеченное быстрое наступление на Тулу пришлось пока отложить… Наши противотанковые средства могли успешно действовать против Т-34 только при особо благоприятных условиях». Свою эффективность продемонстрировали также новые реактивные минометы, знаменитые «Катюши». Под Москвой реактивные установки впервые появились в таком большом количестве, а эффект от их залпов оказался настолько действенным, что стала ясна целесообразность их дальнейшего массированного применения. Уже после окончания войны генерал-фельдмаршал Людвиг фон Клейст рассказывал известному английскому военному теоретику и историку Лидделу Гарту: «Советская боевая техника и оружие были отличного качества еще в 1941 году, особенно танки. Артиллерия была превосходной, так же как и большинство видов стрелкового оружия – винтовки были более современными, чем наши, и имели более высокую скорострельность. Танк Т-34 был самым лучшим танком в мире». «Миф о германской непобедимости кончился», – записал в своем дневнике начальник Генерального штаба сухопутных войск Гальдер. Стратегия блицкрига, служившая стержнем всего плана нападения на СССР, на этот раз потерпела крах. На протяжении последующих месяцев немецкие солдаты и офицеры с трудом смогли избежать участи наполеоновской армии. В составе 4-й немецкой армии под командованием фельдмаршала Клюге действовали четыре батальона французских добровольцев. Начальник штаба армии генерал Блюменрит в своих мемуарах «Московская битва» писал: «У Бородина фельдмаршал Клюге обратился к ним с речью, напомнив о том, как во времена Наполеона французы и немцы сражались здесь бок о бок против общего врага. На следующий день французы смело пошли в бой, но, к несчастью, не выдержали ни мощной атаки противника, ни сильного мороза и метели. Таких испытаний им еще никогда не приходилось переносить. Французский легион был разгромлен, понеся большие потери от огня противника и от мороза. Через несколько дней он был отведен в тыл и отправлен на Запад». Да, реванш за 1812 год у французов не получился. Советские войска почти шесть дней отбивали атаки превосходящих сил противника. Бородинское поле враг не захватил. Но дальше оборонять его смысла не имело, так как противник начал обход с флангов советских войск. Командующий 5-й армией, части которой обороняли Бородинское поле, генерал Дмитрий Лелюшенко говорил: «Нам казалось, что мы стоим перед лицом истории и она властно повелевает: не посрамите славу тех, кто пал здесь смертью храбрых, умножьте их доблесть новыми подвигами, стойте насмерть, но преградите врагу путь к Москве». 21 января 1942 года части 5-й армии вновь вступили на Бородинское поле. Следует отметить, что поражение вермахта под Москвой было во многом предопределено еще в 1939 году, когда был подписан договор о ненападении между Германией и СССР. Благодаря этому СССР получил время для укрепления своей обороноспособности. В частности, численность Вооруженных сил с сентября 1939 года по 21 июня 1941-го возросла более чем в 2,8 раза. Производство вооружения в середине 1940 года началось на тракторных, судостроительных и некоторых других невоенных заводах. Были созданы и освоены производством истребители Як-1, МиГ-3, штурмовик Ил-2, бомбардировщик Пе-2, танк Т-34, реактивные минометы «Катюша», новые образцы пушек, пулеметов, автоматов. В значительной степени это стало возможным благодаря расширившемуся торгово-экономическому сотрудничеству СССР и Германии, что позволило приобрести крайне необходимые материалы, оборудование и технологии, недоступные в то время на других рынках, в обмен на поставки некоторых видов сырья. Как отмечается в IV томе исследования «Германский рейх и Вторая мировая война», изданном в ФРГ в 1983 году, поставки немецкого оборудования способствовали интенсивному развитию военной промышленности СССР. В Германии были закуплены новейшие образцы вооружения, включая самолеты, что позволило создать отечественные, не уступающие по ТТХ немецким. В частности, самая массовая советская противотанковая пушка, знаменитая «сорокапятка», являлась усовершенствованным в СССР немецким орудием фирмы «Рейнметалл». Авиадвигатель М-17 был ни чем иным, как лицензионным BMW, а 203-мм снаряды на головы рвущихся к Ленинграду немцев обрушивал немецкий же крейсер «Лютцов», купленный в 1940 году и переименованный в «Таллин». На такой беспрецедентный шаг германское руководство пошло с целью устрашить СССР своим вооружением, полагая, что ничего подобного в Советском Союзе в ближайшее время не будет создано. По этому поводу в своей книге «Цель жизни» выдающийся авиаконструктор Александр Яковлев, участвовавший в составе советской торговой делегации в ноябре 1939 года в ознакомлении с немецкой авиационной техникой, писал: «Нас смущало то, что если это техника современная, то почему нам ее показывают. Однако мы твердо считали, что технику эту надо закупить и как следует изучить». С разработанным на основе этих образцов оружием Советская армия дошла до Берлина, где и был повержен в прах Третий рейх. Общий вклад в победу Всего, что было сделано в СССР в предвоенные годы с целью укрепления обороноспособности страны, оказалось недостаточным для отражения масштабной гитлеровской агрессии. На Германию работала вся континентальная Европа, на подготовку к войне были задействованы экономика и людские ресурсы не только покоренных Гитлером европейских стран, но также и нейтральных. Военное превосходство нацистов было неоспоримым. Эти обстоятельства и легли в основу плана «Барбаросса», которым предусматривалось, что для разгрома Советского Союза потребуется не более 8–10 недель. Гитлеровское руководство настолько было уверено в успешном осуществлении этого плана, что с весны 1941 года приступило к детальной разработке планов завоевания мирового господства с использованием ресурсов покоренного СССР. В служебном дневнике верховного главнокомандования Вооруженных сил Германии за 17 февраля 1941 года было изложено требование Гитлера о том, что «после окончания восточной кампании необходимо предусмотреть захват Афганистана и организацию наступления на Индию». Захват Афганистана, а затем и Индии, где германские войска должны были соединиться с японскими войсками, намечалось провести поздней осенью 1941 года и зимой с 1941 на 1942 год. После решения английской проблемы Германия в союзе с Японией намеревались путем высадки крупных морских десантов захватить США и Канаду. 22 июня 1941 года премьер-министру Великобритании Уинстону Черчиллю стало известно о нападении нацистов на СССР. Он провел совещание основных членов кабинета, на котором было принято решение выступить с заявлением о поддержке СССР в войне против Германии. В заявлении Черчилля вечером 22 июня подчеркивалось, что, оставаясь непримиримым противником коммунизма, британское правительство рассматривает нападение гитлеровской Германии на Советский Союз как прелюдию к попытке завоевания Британских островов. «Поэтому опасность, угрожающая России, – заявил он в своем выступлении, – это опасность, грозящая нам и Соединенным Штатам, точно так же как дело каждого русского, сражающегося за свой очаг и дом, – это дело свободных людей и свободных народов во всех уголках земного шара». 24 июня 1941 года, выступая на пресс-конференции, президент США Франклин Рузвельт заявил: «Разумеется, мы собираемся предоставить России всю ту помощь, которую сможем». Для СССР были важны не декларации и красивые слова, а конкретная помощь. 1 октября в Москве был подписан протокол о ленд-лизе. Профессор истории университета Темпл Владислав Зубок отмечает важное психологическое значение ленд-лиза: «Американцы очень сильно сомневались, можно ли распространять ленд-лиз на СССР, потому что ожидали, что под напором нацистов страна рухнет. И казалось, что в августе–сентябре 1941 года для этого прогноза были все основания. Заявление Рузвельта о том, что надо помогать Советскому Союзу и что блицкриг обязательно провалится, стало серьезной психологической поддержкой для советских людей». Действительно, масштабные поставки начались на регулярной основе только после того, как в Московской битве был похоронен не только блицкриг и миф о непобедимости нацистской Германии, но и гитлеровские планы по завоеванию мирового господства. Маршал Георгий Жуков, которому в этом принадлежит огромная заслуга, подчеркивал: «В битве под Москвой была заложена прочная основа для последующего разгрома фашистской Германии». Перелом в войне прошел через ряд стадий, первой из которых была победа под Москвой. В результате значительно изменилось отношение Великобритании и США к тем усилиям, которые прикладывал Советский Союз, сражаясь с агрессором. Победа советских войск под Москвой ускорила оформление, а затем и укрепление антигитлеровской коалиции. 1 января в Вашингтоне 26 государств антигитлеровской коалиции, в их числе СССР, США и Великобритания, подписали декларацию, в которой обязались использовать все свои ресурсы для борьбы против агрессора. Вне всякого сомнения, это стало результатом успешных действий Красной армии под Москвой, высочайшая оценка которым была дана руководителями стран антигитлеровской коалиции. В выступлении по лондонскому радио 15 февраля 1942 года Уинстон Черчилль говорил: «Ленинград и Москва не взяты. Русские армии находятся на поле боя… Они победоносно продвигаются, изгоняя подлого захватчика с родной земли, которую они так храбро защищают и так сильно любят. Больше того, они первые развеяли гитлеровскую легенду. Вместо победы и обильной добычи, которую он и его орды собрали на Западе, Гитлер пока нашел в России только беду, поражение, позор несказанных преступлений, избиение или гибель миллионов германских солдат и ледяной ветер, веющий над русскими снегами». Такую же оценку событий дал в те дни Франклин Рузвельт в своем послании американскому Конгрессу: «Великая победа в Московской битве явилась началом коренного поворота в войне. Это выдающееся событие упрочило международный престиж Советского Союза. Неся основное бремя борьбы против фашистской Германии, СССР прочно занял ведущее положение в антигитлеровской коалиции». Разгром немцев под Москвой произвел огромное впечатление на руководителя организации «Свободная Франция» генерала де Голля. Генерал посвятил этому специальное выступление по радио 20 января 1942 года, в котором, в частности, сказал: «Французский народ восторженно приветствует успехи и рост сил русского народа, ибо эти успехи приближают Францию к ее желанной цели – к свободе и отмщению… Тот факт, что завтра Россия несомненно будет фигурировать в первом ряду победителей, дает Европе и всему миру гарантию равновесия, радоваться которому у Франции гораздо больше оснований, чем у любой другой державы… К общему несчастью, слишком часто на протяжении столетий на пути франко-русского союза встречались помехи или противодействия, порожденные интригами или непониманием. Тем не менее необходимость в таком союзе становится очевидной при каждом новом повороте истории». Вне всякого сомнения, если оценивать эффективность сотрудничества государств антигитлеровской коалиции, то поставки по ленд-лизу сыграли свою роль в разгроме нацизма. Без помощи извне Советскому Союзу пришлось бы значительно труднее. Всего за время войны в Мурманск и Архангельск пришло 78 конвоев, включавших в общей сложности 1400 судов и доставивших более 5 млн. т стратегических грузов. «Северный коридор» оставался главным каналом поставки союзнической помощи СССР до конца 1943 года, когда американцы построили новую Трансиранскую железную дорогу и через Иран СССР начал получать до миллиона тонн стратегических грузов ежемесячно. Был и третий маршрут — для перегона самолетов с авиабазы Фербенкс на Аляске далее через Сибирь. По данным американских источников, СССР получил 2680 тыс. тонн стали, более 170 тыс. тонн алюминия, 29,4 тыс. тонн олова, 240 тыс. тонн меди, 330 тыс. телефонных аппаратов, 2 тыс. радаров, 5 тыс. радиостанций, 480 тыс. автомобилей (152 тыс. из которых составляли «Студебеккеры»), 900 тыс. тонн взрывчатки, 18 млн. пар обуви и многое другое. Эксперты отмечают, что «важную роль сыграли поставки цветных металлов, без которых нельзя производить броню. Иначе не объяснить, каким образом СССР смог существенно увеличить производство танков». В советской историографии обычно утверждалось, что размер помощи по ленд-лизу СССР был довольно мал – всего около 4% средств, затраченных страной на войну. За рубежом в то же время утверждалось, что победа над Германией была определена западным оружием. Сегодня отношение в республиках бывшего СССР к помощи союзников несколько изменилось и внимание стало обращаться также на то, что немаловажное значение имели как количественные и качественные характеристики техники, так и доступ к новым образцам вооружения и оборудования. По этому поводу после войны маршал Жуков отметил: «Ведь нельзя отрицать, что американцы нам гнали столько материалов, без которых мы бы не могли формировать свои резервы и не могли бы продолжать войну… У нас не было взрывчатки, пороха. Не было чем снаряжать винтовочные патроны. Американцы по-настоящему выручили нас с порохом, взрывчаткой. А сколько они нам гнали листовой стали! Разве мы могли бы быстро наладить производство танков, если бы не американская помощь сталью?.. Без американских грузовиков нам нечем было бы тягать нашу артиллерию». Но все это пришло после разгрома вермахта под Москвой. Уроки истории не подлежат забвению Московская битва в силу значимости ее результатов для дальнейшего хода и исхода Второй мировой войны, повлекших за собой самые печальные последствия для гитлеровского рейха, сразу же после окончания войны вызвала массу публикаций. Немецкие генералы и западные историки попытались оправдать поражение вермахта природными условиями: огромные русские пространства, непроходимая грязь в осеннюю распутицу, жестокие морозы континентальной зимы. Действительно, зима 1941/42 года выдалась суровой, но она была таковой для обеих сторон. Правда, советские войска были лучше защищены от холода. В ноябре они уже были одеты и обуты по-зимнему, между тем как у немцев зимнего обмундирования не было. Утверждать же, что в Германии никто не знал, какая бывает погода в России, было бы слишком наивно. В своей книге Блюментрит пишет, как офицеры и генералы вермахта готовились к походу на Восток после утверждения Гитлером плана «Барбаросса»: «В эти месяцы создалась весьма странная атмосфера. Прежде всего мы себе ясно представляли, что повлечет за собой новая война. В Первую мировую войну многие из нас еще младшими офицерами воевали в России, и поэтому мы знали, что ожидает нас. Среди офицеров чувствовались какое-то беспокойство, неуверенность. Но долг службы требовал тщательной, кропотливой работы. Все карты и книги, касающиеся России, вскоре исчезли из книжных магазинов. Помню, на столе фельдмаршала Ханса фон Клюге в Варшаве всегда лежала кипа таких книг. Наполеоновская кампания 1812 года стала предметом особого изучения. С большим вниманием Клюге читал отчеты генерала де Коленкура об этой кампании. В них раскрывались трудности ведения войны и даже жизнь в России. Места боев Великой армии Наполеона были нанесены на наши карты. Мы знали, что вскоре пойдем по следам Наполеона». Действительно, мемуары Армана де Коленкура «Поход Наполеона в Россию», которые, по всей видимости, внимательно изучал не только Клюге, должны были дать много полезной информации для генералов вермахта. Дело в том, что объективность автора и знания российской действительности делают его мемуары ценным историческим документом. Ведь Коленкур с 1807 по 1811 год был послом Франции в России и на этом посту пытался сделать все возможное, чтобы не допустить конфликта между двумя державами. В 1812 году вернулся в Россию вместе с Наполеоном. В своих мемуарах, в частности, он приводит свой разговор с Наполеоном накануне форсирования французской армией реки Неман. Наполеон хотел услышать мнение Коленкура по поводу отступления русской армии без сражения из российской части Польши, которое, как он полагал, уронило авторитет России в глазах поляков. Коленкур по этому поводу пишет: «Я ответил ему, что не верю в правильные сражения и думаю, как я ему всегда говорил, что у русских не так уж мало территории, чтобы они не могли уступить ему порядочный кусок хотя бы для того, чтобы удалить его на большее расстояние от Франции и принудить его раздробить свои силы». В конце концов эта российская стратегия и привела Наполеона к поражению. С ним Неман форсировала 420-тысячная армия, которая почти на четверть состояла из немцев, итальянцев, голландцев, поляков и представителей других народов Европы, а обратно вернулось только чуть больше 10 тыс. Должных выводов из мемуаров Коленкура не было сделано. В книге «Немецкие генералы рассказывают» Лиддел Гарт приводит воспоминания по этому поводу генерала Блюментрита. Он говорит, что после того, как немецкие «войска натолкнулись на хорошо укрепленную оборону на реке Нара и были остановлены, все командиры начали спрашивать: «Когда же мы остановимся?» Они помнили, что случилось с армией Наполеона. Многие из них начали перечитывать мрачные мемуары Коленкура о 1812 годе. У меня до сих пор перед глазами командующий 4-й армией генерал-фельдмаршал Клюге, как он, с трудом вытаскивая ноги из грязи, идет по двору к себе в командный пункт и долго стоит перед картой с книгой Коленкура в руках. И так изо дня в день». Лиддел Гарт отмечает в своей книге, что ему «особенно интересно было это замечание Блюментрита, потому что в августе 1941 года, когда, казалось, ничто не в состоянии остановить немецкое наступление, я написал статью в октябрьский номер журнала «Стренд», используя многочисленные цитаты из Коленкура, чтобы показать обреченность гитлеровского похода на Россию. Я сказал Блюментриту, что немецкие генералы, видимо, слишком поздно стали вспоминать Коленкура. Он утвердительно кивнул головой, мрачно усмехнувшись». Пожалуй, в истории войн трудно найти другой такой пример, когда игнорирование уроков прошлого привело бы к таким последствиям. Однако это явление и поныне продолжает иметь место. И в нашем отечестве хватает политиков, политологов, экспертов, которые по незнанию или в интересах сиюминутной политической выгоды забывают уроки из событий недавнего прошлого. Ведь сколько было сказано и написано гневных слов по поводу закупок Министерством обороны Российской Федерации небольших партий вооружения и военной техники за рубежом. И никто не вспомнил, что если бы Советский Союз не сделал подобного в Германии перед войной, то в 1941 году вермахт праздновал бы победу. Однако ХХ веку удалось избежать «нового мирового порядка» Гитлера в Тысячелетнем рейхе, который означал для народов планеты глобальный концлагерь с крематориями. Военное сотрудничество вчера и сегодня После окончания Второй мировой войны началась холодная война, закончившаяся с распадом СССР, которая может показаться раем по сравнению с тем, что нам преподносит ХХI век. 11 сентября 2001 года началась новая эра, когда международный терроризм, противоречащий всем человеческим принципам и противостоящий законам цивилизации, проявил себя особенно жестоко. Владимир Путин первым из мировых лидеров послал телеграмму Джорджу Бушу, в которой, в частности, отмечалось: «Серия варварских террористических актов, направленных против невинных людей, вызывает у нас негодование и возмущение. Прошу передать наши самые искренние соболезнования родственникам жертв этой трагедии, а также всем пострадавшим, всему американскому народу. Мы хорошо понимаем ваше горе и боль. Россияне на себе испытали ужас террора. Нет сомнения, что подобные бесчеловечные акции не должны оставаться безнаказанными. Все международное сообщество должно сплотиться в борьбе с терроризмом». И это действительно произошло точно так же, как в годы борьбы с нацизмом. Мировое сообщество объединилось, чтобы совместными усилиями противостоять терроризму. Сегодня на территории Афганистана, где располагались основные базы и тренировочные лагеря международного терроризма, в соответствии с резолюцией № 1386 Совета Безопасности ООН от 20 декабря 2001 года созданы Международные силы содействия безопасности (ISAF). Сейчас командование ISAF осуществляется блоком НАТО. В составе ISAF воинские подразделения 49 стран – как членов НАТО, так и не входящих в него. По известным причинам Россия не направила свой воинский контингент в Афганистан, но она оказывает значительную помощь по вопросам снабжения операции в Афганистане. Так, по российской территории проходит Северная распределительная сеть, через которую в Афганистан поступает более 50% грузов международной коалиции. В настоящее время Москва и НАТО договорились о запуске так называемого мультимодального обратного транзита из Афганистана в Европу, который будет сочетать воздушную и наземную переброску грузов, что позволит повысить эффективность вывода натовского контингента из Афганистана, намеченного на 2014 год. Перевалочной базой для этих целей выбран Ульяновск. Однако подобное сотрудничество России с НАТО в решении проблем совместного противодействия международному терроризму не по нраву многим российским ура-патриотам. Они обвиняют руководство страны, что оно якобы создает базу НАТО на территории России. В этой связи следует напомнить, что в 1941 году на аэродроме Северного флота Ваенга, расположенном в нескольких десятках километров севернее Мурманска, базировалось 151-е авиакрыло Королевских ВВС Великобритании (39 истребителей Hurricanes и 556 военнослужащих). Боевая задача авиакрыла состояла в обеспечении противовоздушной обороны военно-морской базы Северного флота в Мурманске и морских конвоев с грузами по ленд-лизу. Можно вспомнить о других боевых операциях британской авиации, в которых задействовались базы под Архангельском и Мурманском, о челночных перелетах союзных бомбардировщиков, выполнявших бомбардировку объектов на территории гитлеровской Германии, на аэродром под Полтавой. С июня по октябрь 1944 года с Полтавского аэродромного узла, на котором разрешалось находиться до 1200 американских военнослужащих, семь оперативных групп союзников провели 18 воздушных операций. В них участвовали 1030 самолетов, в том числе 529 Б-17 «Летающая крепость». Эти военно-политические аспекты сотрудничества стран антигитлеровской коалиции способствовали ускорению победы над нацизмом. США и Великобритания помогали Советскому Союзу не из-за любви к коммунистической идеологии, а в своем стремлении спасти себя от нацизма. Сегодня Россию и Запад не разделяет идеология. Тем более в борьбе против общего врага, каковым является международный терроризм, необходимо проявить максимально возможный уровень военно-политического сотрудничества. Только так можно его победить. Разгром вермахта в Московской битве создал условия для окончательной победы над нацизмом. И миллионы людей в тех странах, которые предназначались стать объектами ударов германской военной машины и подлежали уничтожению как «ненужный человеческий материал», согласно нацистской расовой теории, своим спасением в первую очередь обязаны невиданному жертвенному подвигу советского солдата под Москвой. Вот почему это великое историческое событие живет и будет жить всегда в памяти не только российского, но и других народов мира. Сохранить PDF Источник: http://nvo.ng.ru/history/2012-04-13/12_paralleli.html
