Проблема оснащения армии боевыми вертолетами была с остротой осознана китайским военным руководством после успешного проведения США и их союзниками операции «буря в пустыне». Нехватка вертолетной техники рассматривалась как один из ключевых факторов, препятствующих модернизации НОАК.
Ранее в КНР проводились эксперименты по установке вооружения на производившийся в стране по советской лицензии вертолет Z-5 (Ми-4). Однако из-за отсутствия необходимой боевому вертолету системы управления огнем, недостаточной мощности двигателя и уязвимости этой машины для наземных средств ПВО, эксперимент был признан неудачным. Первыми настоящими боевыми вертолетами НОАК стали закупленные в 1980-е годы ограниченной партией французские SA342 Gazelle. По итогам эксплуатации этой машины китайцы пришли к выводу, что она не в полной мере отвечает потребностям НОАК. Малая (2 тонны) масса платформы серьезно ограничивала боевые возможности и диапазон возможного применениея этой машины.
Тем не менее, SA342 сыграли важную роль в развитии армейской авиации НОАК. В качестве первых в китайской армии боевых вертолетов они позволили китайскому командованию отработать тактику применения и варианты совершенствования бортового вооружения ударных вертолетов.
Первый образец собственно китайского боевого вертолета Z-9W поступил на вооружение НОАК в 1990-е годы. Базовый вертолет был оснащен пилонами по бортам корпуса, на которые могли подвешиваться противотанковые ракеты HJ-8, кассеты с НАР и контейнеры с авиационными пушками или пулеметами. Хотя создание Z-9W стало шагом вперед для китайской армии, у машины сохранялся ряд серьезных недостатков, в том числе слабая защищенность, недостаточное вооружение, невозможность применения в темное время суток и в сложных метеоусловиях.
Частично указанные проблемы были решены с созданием вертолета Z-9WA, у которого количество точек подвески вооружения было увеличено с двух до четырех, в результате количество ракет HJ-8 выросло с 4 до 8. Вертолет может также применять ракеты «воздух-воздух» TY-90. В носовой части вертолета в вращающейся турели установлены инфракрасный прибор наблюдения, CCD-камера и лазерный дальномер.
Тем не менее, этот вертолет также не удовлетворял требованиям НОАК и мог рассматриваться только как переходный тип до поступления на вооружение специализированного ударного вертолета WZ-10.
Автор отмечает, что Китай приступил к реализации проекта WZ-10 в 1990-е годы, при этом «его комплексные возможности находятся примерно на уровне американского вертолета AH-1W Super Cobra и итальянского A-129, по показателям подвижности он подошел вплотную к AH-64 Apache и российскому Ми-28». Появление этого вертолета продвинула соответствующие китайские обронные технологии вперед на 20 лет, кроме того, китайская армия, как и крупные вооруженные силы других стран получила наконец специализированный ударный вертолет.
Дискуссия о тяжелом и легком вертолетах
Автор отмечает, что в силу географических особенностей Китая, армии приходится иметь дело с несколькими ТВД, географические условия на которых имеют существенные различия, в том числе касающиеся возможностей поддержки со стороны ВВС и флота. В некоторых «особых» районах (вероятно, имеется в виду Тибет с его ограниченной сетью авиабаз — прим. перев. ) возможности воздушной поддержки будут ограниченными и армии придется полагаться на свои силы. Поэтому, вопрос об облике необходимого НОАК ударного вертолета является дискуссионным, отмечает автор.
С одной стороны, учитывая масштабы китайской сухопутной армии, а также протяженность сухопутных границ, стране нужен тяжелый ударный вертолет класса Ми-28 и AH-64, с максимальной взлетной массой около 10 тонн, способный нести большое количество оружия, прежде всего противотанковых средств, а также обладающий большой продолжительностью полета. Сейчас китайские сухопутные войска по численности превосходят сухопутные войска России и США, но удельный вес «вертолетной» составляющей в их боевом потенциале гораздо ниже. «Великобритания, Франция и Италия приняли на вооружение более легкие, 4-5 тонные вертолеты, Китай принял подобный же WZ-10 и , похоже, это был не самый лучший выбор», -отмечает автор.
Отметим, что несмотря на то, что Ду Вэньлун относит WZ-10 к одному классу с Augusta Westland A-129 Mangusta и Eurocopter Tiger, китайская машина заметно тяжелее своих европейских аналогов. Считается, что максимальная взлетная масса китайской машины достигает 7500 кг, масса пустого 5400 кг. Для A-129 аналогичные показатели составляют 4600 и 2530 кг., для Eurocopter Tiger (HAP) — 6000 и 3060 кг. Можно предположить, что китайские разработчики ориентировались на европейские машины в концептуальном плане, не сумев, при этом, уложиться в весовые характеристики европейских вертолетов.
В то же время, попытки создать более тяжелый ударный вертолет могли вызвать дополнительные технические сложности, признает автор. Он отмечает, что «бутылочным горлышком» при создании ударного вертолета является двигатель, отмечает автор. В целом, несмотря на достоинства тяжелых вертолетов, выбор технического облика WZ-10 был сделан исходя из объективных условий и потребностей китайской армии, отмечает автор.
Ду Вэньлун отмечает, что первый китайский специализированный ударный вертолет поступил на вооружение через более чем 40 лет, после того как американская армия получила AH-1G Cobra. Поступающий сейчас в войска WZ-10 имеют мощное вооружение, включающее в себя противотанковые ракеты HJ-10 и ракеты «воздух-воздух» TY-90. По количеству ракет, китайский вертолет находится на уровне Eurocopter Tiger и A-129 — он способен нести 8 ПТР. Но это вдвое меньше, чем аналогичный показатель AH-64, Ми-28, Ка-50/52, способных нести по 16 противотанковых ракет. Что касается дальности применения противотанкового оружия, то ПТРК HJ-10 имеет максимальную дальность стрельбы 8 километров, что примерно соответствует показателям российских и американских вертолетных ПТРК ( в публикации упоминаются Hellfire и «Вихрь») и превосходит показатели европейских комплексов.
Что касается защищенности китайского вертолета, то в нем реализованы технологии малозаметности, предпринят ряд шагов по снижению шума, установлены усовершенствованные лопасти винтов. Пассивная защита вертолета обеспечивает его безопасность при обстреле из стрелкового оружия (включая попадания в лопасти винта), кроме того реализованы технологии защиты топливных баков от прострела, в этом отношении вертолет находится на уровне американских, российских и европейских аналогов, отмечает автор.
По мнению автора, дальнейшее развитие китайских ударных вертолетов будет идти по трем путям. Во-первых — создание более тяжелой модификации WZ-10 — WZ-10A взлетной массой 8-10 тонн с расширенными боевыми возможностями; в других китайских публикациях ранее сообщалось, что вертолет может получить РЛС над втулкой винта и вообще будет концептуально близок к Apache Longhorn.
Во-вторых — создание специальной модификации WZ-10B с улучшенными характеристиками радиолокационной, инфракрасной и акустической заметности.
В третьих — разработка скоростного боевого вертолета WZ-20. Американский V-22 Osprey совместил в себе достоинства вертолета и самолета, по скорости горизонтального полета он превосходит вертолет, в то время как у [традиционного] вертолета в силу используемой технологии и двигателя подвижность как у улитки в небе. Поэтому технология комбинирования ротора и горизонтальных двигателей должна быть целью будущего развития китайских боевых вертолетов.
Интересен вопрос о возможных иностранных источниках технических решений для WZ-20. Строго говоря, из статьи не вполне понятно, будет ли будущая китайская машина конвертопланом по типу Osprey, либо на ней будет использована схема винтокрыла (вертолета с крылом и дополнительными двигателями для создания горизонтальной тяги). Работы над транспортными и боевыми винтокрылами довольно активно велись в СССР. Тяжелый транспортный винтокрыл Камова Ка-22 был доведен до стадии летных испытаний в 1960 году, но ввиду технической сложности и рискованности проекта проиграл в конкурентной борьбе вертолету Ми-6. В 1975 году камовцы предложили военным проект боевого винтокрыла В-100, свой проект боевого винтокрыла был и ОКБ Миля. В обоих случаях советские военные предпочли этим футуристическим проектам новые типы боевых вертолетов. В принципе нельзя исключать передачи китайцам невостребованных советских наработок по боевым винтокрылам: если эта передача еще не состоялась, то, возможно, речь идет о новом перспективном направлении российско-китайского сотрудничества.
